А был ли Дмитрий?

Темна, темна русская история, и нет в ней белых и пушистых героев, как и в любой другой истории любого другого государства! Просто все мы нуждаемся во флажках, которые так симпатично смотрятся на наших овечьих загончиках…   

Князь Дмитрий, проснувшийся Донским наутро после Куликовской битвы, появился на свет в октябре 1350 года и был, как известно, внуком Ивана Калиты. Того самого, из школьных учебников, прозванного за богатство тюркской калтой – небольшой денежной сумкой, которую русские носили на поясе!

Отец маленького княжича Иван Иванович Красный, названный так вовсе не за красоту, хотя, говорят, он и правда был хорош собой, а просто потому что родился на Красную горку, занял престол Владимирский и Московский в общем-то случайно. Обычное по тем временам моровое поветрие унесло главного престолонаследника, великого князя Симеона, а вместе с ним двух его сыновей и тогдашнего митрополита.

Иван Красный, он же Кроткий и Милостивый, правил всего лишь до следующего чумного мора и умер совсем молодым, оставив старшему, девятилетнему, Дмитрию всю Московскую «Татарию» и митрополита Алексея в качестве наставника в придачу! Последний, кстати, был личным другом хана Джанибека и ханши Тайдулы, которую, говорят, чудесным образом вылечил от слепоты.

А в Орде тогда полным ходом шло собственное смутное время… Чингизиды травили и душили друг друга чуть ли не каждый день и поэтому менялись местами с впечатляющей стремительностью!

Такое уж было время – неистового желания властвовать и кровавой драки за эту власть – так что ордынская смута только подливала масла в огонь, который в сердцах князей русских земель и без того бушевал и высоко, и жарко. Так, в самом начале княжения Дмитрия Ивановича ханом Золотой Орды был Неврус, который взял и подарил Владимир, принадлежащий московским князьям, правителю Суздаля Дмитрию Константиновичу.

Тогда тщеславные бояре Москвы, усадив на коней трех мальчишек – Дмитрия и Ивана, сыновей Красного, с их двоюродным братом Владимиром, двинули миром на «узурпатора» и волость свою отбили. Впрочем, всего через пару-тройку десятков лет Дмитрий Донской станет сражаться не бок о бок с братишкой Владимиром, а с ним самим, заставляя его и всех вокруг признать старшинство собственного сына Василия, который по завещанию отца должен будет наследовать великое княжение. 

А тогда, перетягивая друг с друга «одеяло» Владимира московский и суздальский князья едва не раскололи Орду пополам, или это ордынские князья в вечном мужском споре, а кто тут главный, воспользовались точно такими же по природе страстями русских?! Как бы там ни было, но новый хан Орды Абдулла поддержал Дмитрия Ивановича, а другой хан Орды Мюрид – в отместку! – Дмитрия Константиновича.

И началось! Суздалец, обрадовавшись, снова сел во Владимире, но просидел там только двенадцать дней, потому что москвич пошел на него с большим войском, выгнал из Владимира, и, осадив Суздаль, опустошил все городские окрестности и взял, наконец, над зловредным князем «свою волю». Между прочим, в том же году Дмитрий Московский взял эту самую «волю» и над  Константином Ростовским, а бедолаг Ивана Федоровича Стародубского и Дмитрия Галицкого вообще выгнал из их княжеств!

В общем, когда Дмитрию Константиновичу от очередного хана из Орды в очередной раз привезли ярлык на несчастный Владимир, он от греха подальше навсегда отказался от него в пользу Дмитрия Ивановича, заодно попросив тезку помочь ему управиться с младшим братом, который, что по тогдашним временам совсем неудивительно, «сам захотел царствовать и всем владеть». А потом суздалец и вовсе выдал за внука Ивана Калиты свою ясноглазую дочку!

Словом, эта история закончилась традиционным хеппи-эндом – пирком да свадебкой, чего не скажешь о противостоянии будущего Донского с великим князем Твери Михаилом! Вот она-то оказалась по-настоящему опасной, хотя и началась с банальнейшей междоусобицы в Тверском княжестве, когда брат Михаил в борьбе за власть обратился за помощью к своему зятю Ольгерду, князю Литовскому, а брат Василий нашел заступника в лице Дмитрия Ивановича…

После опустошительного набега московских войск на Тверскую волость князь Михаил бежал в Литву и вернулся оттуда с литовскими полками. Это был весомый аргумент для того, чтобы Москва и Тверь заключили немедленный мир.

Но уже в следующем году князь Московский с митрополитом Алексеем зазвали в гости чересчур возомнившего о себе тверича… да и засадили его вместе со всеми боярами в подвал! Правда, вскоре выпустили, заставив отказаться от части княжества, ну, а Михаил, недолго думая, опять поскакал к Ольгерду, который выступил против Дмитрия Ивановича «со многими литовскими князьями», да еще и со смоленской ратью!     

Внезапно Москва оказалась беззащитной – князь смог выслать в заставу против Ольгерда  только сторожевой полк из москвичей, коломенцев и дмитровцев под начальством воеводы Дмитрия Минина (предка того самого Минина, который вместе с Пожарским отбивал Москву от Литвы спустя 232 года?!) Он был разбит на реке Тросне, а князья, воеводы и бояре практически поголовно погибли.

Чтобы выкурить «нехристей», московский князь велел пожечь посады вокруг города (то-то, видимо, «ликовали» посадские!), а сам с митрополитом и двоюродным братом Владимиром поспешно затворился в своем белокаменном кремле. Три раза Ольгерд пытался взять город, но успеха не добился, хотя страшно опустошил окрестности, увел в плен бесчисленное множество народа, угнал с собой весь скот.

Московское княжество – впервые за сорок лет испытало неприятельское нашествие! Но уже через год  Дмитрий Иванович посылает грабить Смоленскую землю, мстя за участие смолян в разорении Московской волости, а потом вновь объявляет войну Михаилу и сам во главе сильного войска вторгается в его волость.

Князь Твери бежит в Литву, а князь Москвы сжигает пару городов и все села, до каких смог добраться, и угоняет домой множество людей с их добром и скотом. Но когда Ольгерд Литовский вместе с Михаилом Тверским и Святославом Смоленским опять подошли к Москве, князь Дмитрий снова как-то не слишком мужественно заперся в кремле.

Правда, в это время его двоюродный брат стоял в Перемышле, куда к нему подтянулись рязанские и пронские полки, так что все князья вновь помирились! Однако неугомонный Михаил сам съездил в Орду и прихватил там ярлык на великое княжение и ханского посла Сарыхожу.

Но тут уже злосчастные владимирцы взбунтовались и просто не пустили тверича в свой город! А тут и Дмитрий Иванович подсуетился, послав Сарыхоже щедрые дары и с таким почетом встретив его в Москве, что ордынец сразу же к нему переметнулся…   

В «Повести о Мамаевом побоище» – том самом, знаменитом, на Куликовском поле у Дона, которое, как пишут в школьных учебниках, положило начало концу татаро-монгольского ига на Руси! – немало противоречий и даже вымыслов и нелепиц, а есть и прямо-таки поэтические легенды.

Рассказывается, к примеру, что перед боем князь поменялся одеждой со своим любимцем Михаилом Бренком, так как хотел биться с татарами вместе с собственной дружиной. Бедного княжеского любимца в том бою почти сразу благополучно убили, а вот Дмитрия Ивановича не могли найти ни живым, ни мертвым! И тогда Владимир Андреевич, обещая богатые награды, стал слезно просить, чтобы все искали великого князя, и войско русское рассеялось по полю…

Когда его обнаружили, он с трудом пришел в себя и долго не понимал, кто и о чем с ним говорит, его доспехи были полностью разбиты, но на теле не оказалось ни одной серьезной раны!

А может, тогда, у Дона, никакого переодевания не было, а вместо погибшего в бою великого князя бояре и митрополит решили назвать Донским парнишку по имени Миша Бренок?! Ведь утверждают же некоторые историки, что Дмитрий Иванович вовсе не руководил Мамаевым побоищем, а делали это князь Владимир и воевода Боброк!

Да и, правду сказать, личность Дмитрия Донского по всем имеющимся историческим источникам представляется очень неясной. Но если им всю жизнь руководили другие (тот же митрополит!), то этим можно прекрасно объяснить противоречивость его характера и поступков, являющихся смешением отваги с нерешительностью, храбрости с трусостью, ума с бестактностью, прямодушия с коварством. Или это всего лишь приметы времени, в которое он жил?

Наверное, уже век всё громче говорят, что никакого такого ига не существовало и в помине. Среди русских князей и дворян осталось немало настоящих ордынских фамилий. А в Золотой Орде было полно русских, в том числе и православных… А вместе они боролись с Литвой, Западом и Папой Римским! И даже своим Великим князьям придумывали прозвища, как у тюркских сумок!

Да и само Московское княжество долгое время называли Тархтария, страна Тарха (это славянский Даждьбог) и его сестры Тары, а потом труднопроизносимое «рх» просто выпало…