В Москве сегодня простятся с Андреем Паниным (сюжет)

Он родился в Новосибирске, какое-то время жил в Кемерове. Окончил режиссерский факультет кемеровского Института культуры. Заслуженный артист России ушёл из жизни на пике своей популярности.

Последние 15 лет он был одним из самых востребованных актёров в театре и в кино, но из десятков ролей сам Панин признавал по-настоящему удачными не больше 5. И первая была сыграна им в Кемерове – в студенческом театре «Встреча».

Фотографии 1984 года – то немногое, что осталось от спектакля «Альпийская баллада». Студент режиссёрского отделения Андрей Панин оттачивал в постановке свои актёрские навыки. Причём учился он в институте культуры, а театр «Встреча» работал при КемГУ.

Александр Мишакин, в 1984 г. артист театра-студии «Встреча»: «Здесь рядами стояли стулья, рядом была сцена. Был скатный пандус со специально сваренной конструкцией для “Альпийской баллады”».

Тогда побег из концлагеря был для Панина не единственным подвигом на сцене. Он до упаду смешил публику своей пантомимой и вообще был душой компании. Его партнёры по студенческому театру не могут говорить о том времени без улыбки и одновременно не могут не плакать. Ведь они общались совсем недавно. Панин регулярно приезжал в университетский театр, выступал перед студентами, которые хохотали над его байками до слёз.

Андрей Панин: «Максимум, что меня интересовало – это спорт и женщины. Собственно, всё, казалось, ничего важнее в жизни нет. Оказалось, что есть».

Сегодняшний руководитель студии Ирина Петрова хорошо помнит, как Панин ездил поступать в Москву – 5 лет подряд.

Ирина Петрова, художественный руководитель театра-студии «Встреча»: «Он же плохо говорит, на самом деле у него нечёткая дикция. Внешность не героическая, специфический актёр. Он победил эту дикцию, довёл её до приемлемого уровня и поступил в школу-студию МХАТ».

Последний раз артист приезжал в Кемерово 3 года назад. Несколько часов общался с аудиторией. Напоследок сказал молодым студийцам, что играть не за деньги, а потому что нравится – с друзьями и единомышленниками – высшее счастье на свете. Через 20 лет после «Альпийской баллады» это для него стало особенно очевидно.